Одна моя хорошая знакомая, Жанна Константиновна, женщина пожилая и потому очень болезненная, став совсем старенькой, понимая, что жить ей остаётся недолго, решила свою однокомнатную квартиру подарить младшему сыну.
Была у неё ещё и старшая дочь, женщина ещё нестарая, тем не менее, тоже страдавшая многими болезнями. Дочери повезло, в юности ей встретился порядочный человек, с кем в любви и согласии они прожили всю жизнь, и дождались внуков.
В своё время, когда ещё был жив муж, Жанна Константиновна сделала всё, что бы у молодых появилась своя квартира. Дети у старшей дочери выучились, создали собственные семьи, и хорошо устроились в жизни. Каждый имел собственное жильё, и один на всех большой загородный дом, куда приезжали отдохнуть всей большой и дружной семьёй.
Младший сын Жанны Константиновны в отличие от сестры, вырос каким-то неудалым. Всю жизнь работал, и неплохо зарабатывал. Был дважды женат, и всё как-то неудачно. Всякий раз понимая, что жизни не будет, уходил из семьи сам. Уходя, всё нажитое оставлял жёнам, и начинал сначала. Под старость остался один. Не имея собственного угла, скитался по друзьям, благо друзей у него было много. Ещё он часто болел почками.
Видимо, болезненность было родовой особенностью этой семьи. Жанна Константиновна болела часто, но жила долго. Старшая дочь, сколько помню, постоянно чем-нибудь страдала, и мама, всякий раз звонила мне и просила молиться о болящей. Однажды ей даже оперировали злокачественную опухоль. Операция была очень сложная, Жанна Константиновна, а вместе с ней и все её знакомые батюшки, в те дни не вставали с колен.
На удивление, дочка не только осталась жить, но даже и пошла на поправку. Правда такая тяжёлая болячка часто о себе напоминала, потому Жанна Константиновна постоянно передавала нам в храм огромные, больше я таких нигде не видел, восковые свечи и просила молитв о здравии дочечки.
Мамино сердце болела и за дочь, и за сына. Несмотря, на то, что дети сами уже имели собственных внуков, для неё они оставаться детьми.
- За дочь у меня душа спокойна, - говаривала Жанна Константиновна, - дай Бог, что бы все так жили. Ей бы здоровья немного, всего остального у неё с избытком. А сын, тот, да. Слишком гордый, и очень уж совестливый, потому и скитается по чужим дачам. Я умру, он последнего угла лишится. Сестра не мать, она его не пожалеет.
Думала, думала Жанна Константиновна, ночей не спала, и в один прекрасный день отписала ему квартиру. После чего известила обоих своих детей о принятом ею решении.
Первой откликнулась дочь. Мать подняла трубку и услышала душераздирающий вопль:
- Мама, как ты могла?! Чем я тебя обидела, что ты меня так ненавидишь?
Кричала долго. Потом успокоившись сказала:
- Запомни. Больше ты для меня не существуешь.
- Почему дочка, - всхлипнула потрясённая старушка.
- Потому, что мать так поступить не может, на такое способна только гадина, – и бросила трубку.
Жанна Константиновна звонит мне и со слезами умоляет помолиться Пресвятой Богородице о смягчении сердца обиженной ею дочери. Я помолился. Вскоре дочь слегла, да так, что врачи даже предупредили родных, чтобы те готовились к худшему.
Мать не отходила от постели умирающей. Откуда у старой женщины брались силы, не понимаю. Иногда больная приходила в себя. Тогда она умоляющими глазами смотрела на Жанну Константиновну и еле слышно шептала:
- Спаси меня, мамочка!
Я всё это знаю, потому что старушка звонила мне, чуть ли не каждый день и всякий раз просила только одного, молиться. Почему-то она очень верила в силу моей молитвы.
Она вымолила свою дочь, и та, хоть и медленно, но пошла на поправку. Сперва старая мама кормила её из ложечки, потом дочь ела самостоятельно, стала вставать и с маминой помощью доходила из туалета.
Выписываясь из больницы, дочь, уже садясь в машину, увидев, что и мама собирается сесть рядом с нею, отчётливо произнесла:
- А ты куда? Больше я не собираюсь с тобою общаться. – И на немой вопрос матери продолжила, - потому, что ты – гадина.
Когда Жанна Константиновна рассказывала мне об этом разговоре, она не плакала, и голос её казался спокойным. Самое страшное, она больше не просила меня молиться о её дочери.
Прошёл месяц, я сам решил позвонить старушке, узнать как она там себя чувствует. На звонок никто не ответил. На следующий день телефон тоже молчал. Наведя справки, узнал, что вскоре после последнего нашего с ней разговора Жанна Константиновна умерла.
Дочери снова стало плохо. На то время она ещё лежала в больнице. Её дальнейшая судьба мне неизвестна.
Священник Александр Дьяченко
Источник