Священномученик Сергий Мечёв, пресвитер
Память 24 декабря, в Соборе новомучеников и исповедников Российских.
Родился в Москве 17 сентября 1892 года в семье известного священника праведного Алексия Мечёва, настоятеля храма святителя Николая в Кленниках на Маросейке. Батюшка отец Алексий очень любил своего сына Серёжу и желал иметь его своим преемником, но он не хотел оказывать на него давление и поэтому дал возможность сыну получить светское образование. В 1910 году Сергей окончил гимназию с серебряной медалью и поступил на медицинский факультет Московского университета. Вскоре он перешёл учиться на словесное отделение историко-филологического факультета, которое окончил в 1917 году.
Во время войны в 1914 году Сергей Алексеевич работал на Западном фронте братом милосердия в одном из санитарных поездов. Там же он познакомился со своей будущей супругой, которая также трудилась сестрой милосердия.
Одновременно с учёбой в университете Сергий Алексеевич принимал участие в работе студенческого богословского кружка имени святителя Иоанна Златоустого, организованного наместником Чудова монастыря епископом Арсением (Жадановским). На заседаниях кружка читались и обсуждались доклады на различные темы богословского характера.
В 1917 году была создана комиссия по сношению с гражданской властью Русской Православной Церкви. В число членов Комиссии вошёл и Сергей Алексеевич. В этот период ему пришлось часто бывать у патриарха Тихона, который очень его полюбил.
Решение принять священство было связано у Сергея Алексеевича с поездкой в 1918 году в Оптину пустынь, где он получил на это благословение старцев отца Анатолия и отца Нектария.
В 1919 году, по окончании историко-филологического отделения Московского университета, он был рукоположен во диакона, а затем во иерея. Рукополагал его в апреле 1919 года в Даниловском монастыре священномученик архиепископ Феодор (Поздеевский).
Сын служил рядом с отцом в храме на Маросейке. Этот приход называли «мирским монастырём», — имя в виду не монастырские стены, а паству-семью, связанную узами любви и единым духовным руководством. Послушание духовному отцу, очищение совести покаянием («сущность исповеди есть самопосрамление, исповедь есть страдание кающегося и сострадание ему священника», — говорил отец Сергий), частое причащение, ежедневные уставные службы (обедни на Маросейке начинались в 6 утра, и прихожане могли попасть на работу во время) — всё это создавало условия для подлинной духовной жизни. «Христианство не учение, а жизнь», — часто повторял отец Сергий.
(Московский Никольский храм в Кленниках)
После кончины своего отца батюшки Алексия 27 мая 1923 года, отец Сергий принял на своё пастырское попечение «покаянно-богослужебную семью», как он называл свой приход, и окормлял его до самой своей мученической кончины. «Вы мой путь ко Христу, как же пойду без вас», — писал он в 1930 году своим духовным чадам.
(праведный Алексий Мечев)
Богослужение отца Сергия отличалось от богослужений батюшки Алексия: в нём не было той растворённости в любви, того покаянного плача, но всё же оно было прекрасно: в нём была строгость, стройность, сосредоточенность. Проповеди его были насыщены волевым началом, так, что, слушая их, нельзя было оставаться только слушателем, а хотелось действовать. Духовных чад привлекала к нему его личность, пламенность веры, требовательная, чуткая и неподкупная совесть, отсутствие всяких поз, знание святоотеческого учения, и, наконец, доброта и отзывчивость.
Предвидя мученический подвиг отца Сергия, старец Нектарий Оптинский как-то так сказал своей духовной дочери о нём: «Ты знала отца Алексея? Его знала вся Москва, а отца Сергия пока знает только пол-Москвы. Но он будет больше отца».
После захвата обновленцами храмов, лишь единичные приходы в Москве сохранили верность патриарху Тихону, в числе их были Даниловский монастырь и «Маросейка».
Отец Сергий был бескомпромиссный борец за чистоту Православия. После появления «Декларации» 1927 года, он не поминал митрополита Сергия (Страгородского), не принимал он и церковной молитвы за безбожников и богоборцев. В 1929 году батюшку арестовали и сослали; в 1932 году закрыли храм на Маросейке.
Батюшка был сослан на Север, в маленький городок Вологодской области Кадников. Там в 1933 году последовал повторный арест и осуждение на 5 лет лагерей: сначала на Кубенском озере на лесопилке, затем на реке Шелекса, затем в Усть-Пинеге. В 1935 году его переводят в Свирские лагеря, на Лодейное Поле, после этого — перевод под Рыбинск (станция Переборы), на строительство плотины.
В колонии на Шелексе батюшка сильно голодал. Его постоянно обкрадывали уголовные. Духовные дочери, приехавшие навестить его, заметили, что, несмотря на крайнее истощение, в нём исчезла всякая раздражительность, он стал очень мягким, не было ни единого упрёка.
В 1937 году батюшка освободился из лагеря. Он поселился в окрестностях города Калинин и работал в одной из поликлиник. Дома тайно совершал Литургию. К нему постоянно приезжали духовные дети, и он им писал письма: «... Молитесь Господу, просите Его, чтобы снял Он с вас тесноту, замыкание в себе, чтобы получили вы расширенное сердце!» — так он наставлял их.
В это время все единомысленные батюшке архиереи были в лагерях и ссылках. Он же в желании иметь архипастырский покров открыл одному епископу свою церковную позицию и нелегальное положение своей общины. Вскоре этот епископ был арестован: он предал отца Сергия, рассказав на суде то, что было ему открыто на духу как епископу. Отцу Сергию советовали скрыться в Средней Азии, но он отказался оставить своих духовных детей. Около года батюшка скитался без прописки. Летом 1941 года он с некоторыми духовными чадами скрытно проживал в деревне близ Тутаева. Там он каждый день служил Литургию. В связи с всеобщей подозрительностью, возникшей с началом войны, местные жители приняли их за немецких шпионов и выдали НКВД.
7 июля 1941 года батюшку арестовали и поместили в Ярославскую тюрьму. После 4-х месяцев допросов и пыток, на которых он вёл себя очень мужественно, стремясь, чтобы никто из общины не пострадал, в ночь на 6 января 1942 года батюшка был расстрелян в тюрьме Ярославского НКВД.
Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
Тропарь
глас 4
От ко́рене пра́веднаго прозя́бл еси́, / правосла́вия наста́вниче и ревни́телю, / пред Бо́гом во у́зах и до сме́рти предстоя́, / гла́сом немо́лчным па́ству наставля́л еси́, / священному́чениче Се́ргие, / моли́ Христа́ Бо́га // спасти́ся душа́м на́шим.
Кондак
глас 8
Вели́кою любо́вию к та́йне богослуже́ния прилежа́л еси́, / па́ству свою́ призыва́я после́довати житию́ святы́х отце́в / и познава́ти писа́ния их свои́ми дея́ньми; / за Христа́ страда́ния во у́зах и смерть прия́л еси́; // те́мже взыва́ем ти: Ра́дуйся, Се́ргие священному́чениче.
Преподобномученик Иннокентий (Беда), архимандрит
Память 24 декабря, в Соборах новомучеников и исповедников Церкви Русской, новомучеников и исповедников Соловецких, а также Воронежских и Полтавских (Укр.) святых.
Родился в 1881 году в селе Мойсенцы Золотоношского уезда Полтавской губернии в крестьянской семье. Образование получил дома. Поступил в монастырь. В 1908 году был пострижен в монашество и рукоположен в сан иеродиакона, затем иеромонаха. С началом Первой мировой войны иеромонах Иннокентий переехал в Тверь, где и познакомился с епископом Старицким, викарием Тверской епархии, Петром (Зверевым) и стал его келейником. В Твери отец Иннокентий жил до ареста епископа в 1923 году, после чего он уехал на родину в Полтавскую область. После возвращения из ссылки в Москву епископа Петра отец Иннокентий приехал к нему, а по назначении того на кафедру в Воронеж поехал вместе с ним. Был возведен в сан архимандрита и назначен настоятелем Алексеево-Акатова монастыря.
(Алексеево-Акатов монастырь)
Когда ночью 15 ноября 1926 года к епископу Петру явились сотрудники ОГПУ для обыска и ареста и начали стучать, архимандрит Иннокентий покрепче закрыл дверь, задвинул щеколду и не пускал их до тех пор, пока владыка не сжег все письма и документы, которые могли кому-нибудь повредить. После обыска архиепископ был немедленно доставлен в ОГПУ, и другие близкие ему люди вскоре последовали за ним. Отец Иннокентий был арестован по "делу" владыки 17 декабря 1926 года Воронежским ОГПУ и приговорен к трем годам заключения в концлагерь на Соловках. Из заключения архимандрит Иннокентий писал:
“Мы по милости Божией пока живы, мое здоровье не совсем порядочное... Одна у нас радость и утешение — это церковь, где находим абсолютный душевный покой, забываются все жизненные невзгоды далекого севера. В церковь имеем возможность ходить почти ежедневно. Вот тут в уголке, в тиши молитвенно и вспоминаются лица, с которыми так или иначе приходилось в жизни встречаться; и когда всех вспомнишь, легко, легко на душе станет, уходишь из храма обновленным и ободренным”.
Писал он это 2 сентября 1927 года, а в октябре тяжело заболел, причем состояние его здоровья ухудшалось стремительно. В декабре он соборовался. Он исхудал до неузнаваемости, силы таяли, не было сил говорить. Но дух его был бодр и мирен.
"…Незабвенный для меня отец Иннокентий предстоит уже Престолу Божию и, освободившись от всякия болезни, печали и воздыхания, молится за всех его поминающих и любящих. Я до прибытия сюда никак не предполагал столь быстрого течения его болезни, но здесь для меня стало ясно, чем он болен и что дни его сочтены. С этого момента я стал готовить его к исходу, не скрывая от него, - писал архиепископ Петр (Зверев) 9 марта 1928 года с Соловков. - Сначала тяжела была для него мысль о смерти, но затем он вполне примирился с нею и покорился воле Божией..."
Архимандрит Иннокентий умер 6 января 1928 года, накануне праздника Рождества Христова, не произнеся ни одного слова ропота, и был погребен на монастырском кладбище неподалеку от церкви преподобного Онуфрия Великого.
Святитель Владимир (Шимкович), митрополит Воронежский и Задонский, исповедник
(Еп. Владимир (Шимкович). Фото. кон. XIX - нач. XX в. (РГИА))
В миру Шимкович Василий, родился 26 января 1841 года в селе Тереховке Гомельского уезда Могилёвской губернии в семье священника, белоруса по национальности.
Первоначальное религиозно-нравственное образование получил дома, затем учился в Могилевской духовной семинарии. В 1867 году окончил Киевскую духовную академию.
По вступлении в брак, 28 июля 1868 года был рукоположен в сан иерея к одному из приходов Могилева.
В 1870 года был определен на должность преподавателя Могилевской духовной семинарии, в следующем году удостоен степени кандидата богословия.
В 1872 году назначен членом Могилевской духовной консистории с увольнением от духовно-учебной службы.
В 1879 году возведен в сан протоиерея.
Овдовел.
20 июня 1884 года был пострижен в монашество с возведением в сан архимандрита. Тогда же назначен настоятелем Могилево-Братского монастыря.
24 апреля 1887 года состоялось его наречение, а 9 мая - хиротония во епископа Нарвского, викария Санкт-Петербургской епархии.
С 24 августа 1890 года - епископ Сумской, викарий Харьковской епархии.
С 5 декабря 1892 года - епископ Екатеринославский и Таганрогский.
С 12 июня 1896 года - епископ Екатеринбургский и Ирбитский. Прибыл на кафедру 28 июня.
С 2 июня 1897 года был уволен на покой в Корсунский Богородичный монастырь города Каховки, а затем - в Херсонский Владимирский монастырь.
С 31 января 1900 года - епископ Острогожский, викарий Воронежской епархии. Резиденцией его стал Алексеевский Акатов монастырь. Деятельно участвовал в делах епархии - инспектировал приходы и училища, рукополагал священников, освящал храмы, участвовал в работе церковного историко-археологического комитета и миссионерского общества, председательствовал в епархиальном училищном совете. По его настоянию в Алексеевском Акатовом монастыре была отремонтирована двухэтажная церковь, организованы для прихожан воскресные религиозно-нравственные чтения со световыми картинками. В первом ярусе надвратной колокольни была устроена крестовая церковь, освященная 27 июня 1903 года во имя преподобного Сергия Радонежского.
Воронежский архипастырь в годы гонений
После того как Воронежский архиепископ Тихон (Василевский) ушел в обновленчество в 1922 году, приверженцы канонической Церкви сплотились вокруг владыки Владимира и Алексеево-Акатова монастыря. Однако, церковная дисциплина мешала епископу Владимиру прямо заявить о своем неповиновении епархиальному архиерею и проводимой им ложной политике. Лишь в августе 1923 года собрание группы духовенства и верующих в Никольском храме постановило просить патриарха Тихона принять епархию в каноническое общение и утвердить во главе её епископа Владимира. Патриарх принял это предложение и 8 августа 1923 года владыка Владимир был назначен управляющим Воронежской епархией "с возведением в сан архиепископа за долговременную службу архиереем."
В то время владыке Владимиру в Воронеже подчинялись пять храмов: в Акатовом и Покровском монастырях, церкви Воскресенская, Петропавловская и Троицкая на Терновой поляне.
Во все время своего служения в Воронеже поддерживал тесные отношения с патриархом Тихоном, ставя его в известность обо всем происходящем в епархии. Обновленчество архиепископ встретил непримиримо, понимая, что никакого равноправного соединения с обновленцами быть не должно. Так, он писал святителю Тихону:
"С самоотвержением буду исполнять поручение Ваше относительно попечения о верных чадах святой Православной Церкви в Воронежской епархии, насколько достанет у меня умения и сил.
До настоящего времени я не имел молитвенного общения с женатыми епископами и второбрачными клириками, не принимал участия в хиротониях их, несмотря на настояния и просьбы, не участвовал и в собираемых местными обновленцами съездах и пастырских собраниях, проводимых под обычным неустранимым давлением местного епархиального управления. Как на прошлогодний июльский съезд обновленцев, так и на майский настоящего года смотрю как на скопище злоумышляющих на чистоту православия Русской Церкви; постановления этих съездов признаю не имеющими силы и совсем необязательными, а программы и доклады всех обновленческих групп, преобладавших на этих съездах, считаю явно еретическими, судя по содержанию их.
Пастыри Воронежской епархии, терроризированные репрессиями и угрозами, пока молча терпят засилие обновленцев и вместе со всею почти паствою ожидают распоряжений Вашего Святейшества, чтобы объединиться под Вашим отеческим управлением и руководством...".
В августе 1925 года был возведен в сан митрополита патриаршим местоблюстителем митрополитом Крутицким священномучеником Петром, как стойкий защитник Православия и борец против обновленческого раскола.
Последние месяцы и кончина
Активная проповедническая деятельность митрополита Владимира при помощи молодого епископа Бутурлиновского Митрофана (Поликарпова), а также отъезд из Воронежа главы обновленцев, привели к возвращению верующих из раскола. Но годы давали о себе знать, и старец митрополит медленно, но заметно угасал и чувствовал это. После ареста владыки Митрофана в 1924 году в Воронеж стал часто приезжать архиепископ Петр (Зверев) для помощи владыке Владимиру. В день своего Ангела 28 июля 1925 года митрополит сказал окружающим, что празднует его в последний раз. 3 января 1926 года митрополит Владимир последний раз был в храме.
Скончался 6 января 1926 года в 8 часов вечера.
Его кончина и погребение описаны в послании очевидца, бывшего коротоякского чиновника А. А. Поспелова к известному русскому генеалогу Л. М. Савелову от 18 января 1926 года:
"[...] Митрополит Воронежский, в возрасте 87 лет, живя все время в бывшем Алексеевском монастыре и отправляя богослужения, болел немного и скончался 6-го сего января (в Рождественский сочельник по старому стилю) в 8 часов вечера, а 12-го назначены похороны его здесь же, под церковью, так как особая депутация выхлопотала отмену запрещения хоронить (разрешалось лишь на общем Чугуновском кладбище). Почитание старца весьма велико, судя по тому паломничеству, которое было все эти дни и ночи, это что-то невероятное; бедность митрополита выявилась сбором тарелочным "на похороны"; рытье могилы происходило при участии богомольцев, выносивших землю из церкви в ограду; множество плачущих не только женщин, но и мужчин; духовенства собралось множество, почесть вообще достояная и при современных условиях жизни – поразительная. Хоронить приехал митрополит Курский и Обоянский Назарий и Петр, епископ Старицкий. 12 января (нового стиля) состоялись похороны при громадном стечении молящихся; одних священников было более 30; вообще – очень трогательно прощалась паства со своим владыкою. Видимо, всколыхнулись воронежцы, а вот местная пресса не проронила ни одного звука по поводу такого очевидно крупного события в жизни населения, "темного и, конечно, невежественного" с точки зрения безбожника".
Похоронили митрополита Владимира в склепе под полом нижней Алексеевско-Владимирской церкви Воронежского Алексеево-Акатова монастыря, за правым клиросом. Пока обитель действовала, все панихиды служились над могилой митрополита. Летом 1931 года монастырь закрыли, по сведениям М. Польского на первом этаже церкви устроили гараж. Ходили слухи, что могилу митрополита вскрыли и тело его погребли на кладбище. Но возможно, что останки высокопреосвященного Владимира и сейчас находятся в подполье восстановленной монастырской церкви.
В 1981 году на архиерейском Соборе Русской Православной Церкви Заграницей митр. Владимир был прославлен в лике святых как исповедник.