Священномученик иерей Михаил
(Накаряков Михаил, +1918)
Священник Михаил Накаряков родился в 1866 году; служил в Преображенской церкви села Усолье неподалеку от города Соликамска . В храме о. Михаил был третьим священником; прихожане больше других любили его, особенно за милосердие и нестяжательность. Если нужно было что попросить, то всегда просили у о. Михаила. Кроме служб в храме, он преподавал Закон Божий в церковно-приходской школе, преподавал с любовью и благоговением к предмету. Когда собирались пожертвования в храме на подарки детям из бедных семей, то сборщики сначала подходили к о. Михаилу, зная, что он даст больше всех, а после него другим будет неловко пожертвовать меньше, и скуповатый настоятель храма, хотя и был недоволен щедростью о. Михаила, но уже сам давал столько же. На Пасху о. Михаил обходил дома бедняков и раздавал деньги, иной раз говоря: «это на обувь», «это на подарки детям».
В июне 1918 года после ареста архиепископа Андроника священники Пермской епархии перестали служить. Таково было распоряжение владыки, отданное им еще до ареста: если власти арестуют кого-либо из священнослужителей, перестать служить всем, пока не отпустят; и народу так объяснить – чтобы требовали освобождения священника. Священники прекратили служить. Вместе со всеми перестал служить о. Михаил. Власти, опасаясь народного возмущения, стали вызывать священников в ЧК, чтобы заставить их исполнять требы. Был вызван и о. Михаил. В ответ на угрозы он сказал:
– Я клятву давал перед крестом при рукоположении – подчиняться своему архиерею. И пока он не отдаст распоряжения – венчать, отпевать – я служить не буду. Вы его отпустите, и тогда я буду совершать требы.
Через несколько дней о. Михаил был арестован и отправлен в тюрьму Соликамска.
Под Ильин день епископ Феофан (Ильменский) за всенощной просил прихожан усердно молиться об о. Михаиле, так как тому грозил расстрел. Весь народ молился о нем, многие плакали, после всенощной прихожане выбрали представителей для переговоров с властями. Они предложили местным властям отпустить о. Михаила под залог; те отказали: «Он слишком популярен, собрал вокруг себя народ, его слишком многие слушаются». Тем временем было решено его убить, но чтобы избежать народного возмущения, объявили, что священника Михаила Накарякова отправят на принудительные работы в Чердынь. Некоторые солдаты стражи были из местных крестьян, они хорошо знали о. Михаила и раскрыли обман. В те дни священник находился в тюрьме на Усолке.
(Преображенский храм села Усолье. Тут служил иерей Михаил. Старое фото)
3 августа отсюда взяли на расстрел троих заключенных – врача, офицера и о. Михаила; к каждому арестованному приставлено было по два конвоира; они, помогая священнику забраться на телегу, заговорили с ним вполголоса:
– Батюшка, мы тебя везем расстреливать, а нам тебя жалко. Мы все помним тебя, ты нас учил, помогал семьям. Не можем мы тебя убить. Мы будем стрелять в воздух, а ты падай, а то иначе тебя застрелим, а мы этого не хотим.
– Нет уж, что распорядились делать со мной ваши начальники, то и делайте, – сказал священник.
Приехали на место казни в лес. Врач и офицер были сразу расстреляны: конвоиры повели о. Михаила в глубь леса и стали стрелять поверх головы. Священник стоял напротив красноармейцев, когда-то своих прихожан, и молчал. Тогда один из конвоиров подошел к о. Михаилу вплотную и с такой силой ударил его прикладом, что священник потерял сознание. Очнувшись, он увидел: смеркается, какие-то впереди тени мелькают. Он пошел прямо на них и натолкнулся на трупы врача и офицера, а неподалеку красноармейцы усаживались на телегу. Священник стал читать отходную молитву.
– А поп-то еще жив, – сказал один из них и в темноте несколько раз выстрелил наугад.
Пули попали в правую руку, в левую ногу и в грудь священника. На следующий день красноармейцев послали закапывать трупы. Подъезжают и видят – о. Михаил сидит на пне.
– Батюшка, ты разве жив? Как же мы будем тебя живым закапывать? Ну, ладно, может, обойдется, повезем тебя отсюда.
Выкопали могилу, засыпали землей тела расстрелянных, посадили о. Михаила на телегу и повезли. Но везти через села священника, приговоренного к расстрелу и не расстрелянного, истекающего кровью, было опасно, и, желая от него поскорее избавиться, красноармейцы спросили:
– Батюшка, скажи, куда тебя спрятать?
– Вы меня не прячьте, – спокойно ответил тот.
Тем временем въехали в село, стали спрашивать жителей, кто бы приютил священника. Но ужас от деятельности карательных большевистских отрядов столь был велик, что никто из крестьян не решился предоставить приют раненому. Поехали к дому приходского священника, но тот, увидев издалека красноармейцев и раненого священника, замахал руками, делая знаки, чтобы они скорее проезжали мимо. Просили конвоиры, чтобы кто-нибудь из жителей хотя бы перевязал раны. Но то ли жестокосердный все попадался народ, который, как зачарованный, не мог очнуться от ужаса, какой наводили повсюду большевики, то ли неверующий, а может быть, не верили в искренность красноармейцев, но только никто не согласился предоставить священнику кров и перевязать раны. Поехали дальше. В соседней деревне женщина напоила о. Михаила парным молоком, но приютить отказалась, и конвой повез его дальше, и так привезли обратно в тюрьму. В камеру его поместили вместе с белым офицером Пономаревым, и священник рассказал ему обо всем, что с ним произошло, и добавил:
– Знай, что если будут меня забирать и будут говорить, что на работу – это значит поведут на расстрел.
Действительно, на следующий день тюремная стража объявила о. Михаилу и офицеру, чтобы собирались на работу. Памятуя слова священника, Пономарев приготовился к худшему. Их вывели во двор. Один из конвоиров ударил священника прикладом по голове – легонько, второй стукнул с другой стороны, и так били по очереди, пока не убили.
Поглощенные убийством о. Михаила палачи забыли об офицере. Он тем временем перебрался через забор, бросился в реку и спрятался за сваей моста. Обнаружив его отсутствие, стража кинулась на поиски, но они ни к чему не привели. Пономарев видел, как красноармейцы приволокли тело священника на берег реки, привязали к нему большой камень, раскачали и бросили в воду.
На следующий день женщины пришли на берег полоскать белье. На середине реки, крестообразно раскинув руки, с крестом на груди лежал замученный накануне священник. Женщины подняли крик, отовсюду стал сбегаться народ, и известие быстро дошло до чекистов. К реке подогнали лошадь, красноармейцы выловили из воды тело священника, положили на телегу и повезли из города. Чудо было явное, и за неходко катившейся телегой пошла толпа народа. Красноармейцы пытались отогнать народ то руганью, то угрозами, но это не помогло, и они стали стрелять поверх голов, но люди продолжали идти. Выстрелили по толпе, некоторых ранили, и тогда только остановили народ.
Жена о. Михаила приехала домой в Усолье в трауре; ее стали навещать прихожане и спрашивать:
– Родная матушка, где же наш батюшка? Где наш кормилец? Что с ним?
Она подробно обо всем рассказала. Через несколько дней представители властей предупредили ее: если будешь о своем муже рассказывать, сама туда же пойдешь.
Епископ Феофан отслужил по о. Михаилу всенощную, поминая его на службе священномучеником, о котором не только мы молимся, сказал владыка, но и он молится о нас перед Богом. После всенощной он позвал к себе сына о. Михаила – Николая, служившего диаконом в Троицком храме в Перми, и сказал:
– В память твоего отца-мученика будешь рукоположен в сан священника. Иди вслед за отцом.
После рукоположения о. Николай служил в селе Кольцове. Часто по церковным делам он бывал в Перми, куда переехали его мать, и сестры. В одну из таких поездок село Кольцово захватили красные.
– Где поп? С белыми удрал? – спрашивали они прихожан.
– Нет, он поехал в Пермь по церковным делам, – пытались их убедить прихожане.
– Нет, удрал! – настаивали красноармейцы.
Видя, что большевики твердо решили арестовать священника, прихожане отправили доверенного человека в Пермь предупредить о. Николая, чтобы он не возвращался в село, так как красные собираются его расстрелять и дом его уже разграблен.
Для о. Николая это известие оказалось большим потрясением. Утром он пошел в храм и, остановившись среди народа, долго со слезами молился. После службы к нему подошла монахиня и спросила:
– Батюшка, о чем вы плачете?
Ему было тогда двадцать четыре года, выглядел он моложе своих лет, и ей было странно, о чем может так горько плакать молодой священник.
– Да как же мне не плакать? Приехал я в Пермь по церковным делам и тут узнаю, что дом мой в селе отобрали, имущество разграбили и меня хотят расстрелять.
Монахиня предложила о. Николаю поехать вместе с ней в Бахаревский монастырь, в это время оставшийся без священника. Он согласился. Игумения монастыря, мать Глафира, нашла для него и его семьи квартиру, собрали необходимую одежду, отыскали, чем квартиру обставить. Место о. Николаю понравилось, и он начал служить.
В Успенский пост 1919 года священник ехал из Перми в монастырь, путь лежал через лес. Здесь навстречу ему вышли два красноармейца.
– А, поп, выходи из телеги, – остановили они его. – Мы тебя сейчас расстреляем.
Молча о. Николай вышел, они стали напротив, вскинули винтовки, чтобы стрелять, и один из красноармейцев сказал:
– Нет, садись на телегу, езжай, не надо нам тебя.
Молча о. Николай сел в телегу, поехал. Потрясение было, однако, столь сильным, что, приехав в монастырь, он тяжело заболел. Болезнь развивалась стремительно, сопровождаясь сильными головными болями. На третий день по приезде в монастырь он скончался.
После мученической кончины о. Михаила власти долго преследовали его семью, лишали продуктовых карточек, не допускали детей учиться в школе, но семья молитвами мученика жила безбедно. Господь не оставлял их. Бывало, кто-нибудь из детей или матушка выйдет утром из дома, а на пороге – пакет с едой, припорошенный снегом, с запиской.
Некоторые прихожане поминали о. Михаила как мученика и обращались к нему в своих молитвах. Один из учеников приходской школы, где преподавал о. Михаил, стал священником, был во время гонений арестован, и в заключении, видя неминуемое приближение смерти, стал усердно молиться мученику, чтобы сподобил Господь пережить заключение и выйти на волю. И Господь молитвами священномученика Михаила исполнил его просьбу: он дожил до конца срока и еще долго прослужил потом в храме.
Брат жены о. Михаила, священник Павел Конюхов, служил после смерти своего отца, протоиерея Василия, в Троицкой церкви. При храме он организовал школу для детей из бедных семей, кто не мог отдать своих детей в гимназию. Кроме других учителей, в школе преподавали сам о. Павел и его жена Елизавета, учившая детей рукоделию и церковному пению. Местные жители так и называли – школа о. Павла. Образование в ней давалось такое, чтобы выпускники могли работать учителями. После революции школа была закрыта, но храм продолжал служить.
Арестовали о. Павла в 1935 году. Формальным поводом для ареста послужил донос, что священник помянул за литургией убиенного Императора Николая с супругой. Вместе с о. Павлом были арестованы священники Алексей Дроздов, Петр Козельский, Феодор Долгих и миряне Панкратов и Лаптев. Все они скончались в заключении. Одна из сестер о. Павла была замужем за священником Сергием Баженовым, который служил под Екатеринбургом и здесь был замучен большевиками.
(Преображенский храм села Усолье был полуразрушен. Фотография 1959 года)
(Современный вид восстановленного Преображенского храма села Усолье)
Причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
Священномученик иерей Алексий
(Ильинский Алексей Иванович, +04.08.1931)
Священномученик Алексий (Ильинский) родился в 1870 году в селе Титово Тверской губернии. Отец Алексий служил в церкви села Спас Старицкого уезда Тверской губернии. 11 марта 1931 года священник был арестован и обвинен в антисоветскойя агитации. 3 апреля того же года тройка при ОГПУ по Московской области приговорила отца Алексия к пяти годам ИТЛ, что было заменено ссылкой в Казахстан через ПП ОГПУ на тот же срок. Батюшку отправили этапом в Карагандинскую область. 18 июня 1931 года он прибыл в Карлаг НКВД с дальнейшим назначением в Акмолинск, но туда уже не попал. 4 августа 1931 года отец Алексий скончался в Карлаге.
Как пострадавший на территории Республики Казахстан, священник Алексий Ильинский реабилитирован согласно закону Республики Казахстан "О реабилитации жертв массовых политических репрессий" от 14 апреля 1993 года.
Канонизирован Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 13-16 августа 2000г. Дни памяти: Собор новомучеников и исповедников Российских, первое воскресение, начиная с 25.01/07.02. и день мученической кончины 22.07(ст.ст)/04.08(нов.ст.)
Блаженный Киприан Суздальский, юродивый Христа ради
Память 22 июля, 2 октября и в Соборе Владимирских святых
Согласно житию святого, «блаженный Киприан, Христа ради юродивый, бысть в Воскресенском селе на Увоти реке, Суздальский чудотворец, преставися в лето 7130 октября». Из этого следует, что блаженный Киприан вплоть до 1622 года, когда наступила его праведная кончина, жил и подвизался на небольшом острове при устье рек Клязьмы и Уводи (в Ковровском уезде). В воскресные и в праздничные дни святой старец приходил молиться в храм села Воскресенского, близ города Коврова (ныне - Владимирской епархии).
Сегодня то место, расположенное в семи верстах от Воскресенского, где в безмолвии и иноческом подвиге подвизался блаженный Киприан, известно под именем пустыни Киприановой; а углубления в той местности называются пещерами Киприана.
Многим людям, проживавшим рядом с Киприаном, святой казался он малоумным или простаком, так как он принял на себя крест юродства ради Господа Иисуса Христа. О его юродстве писал в своем Тактионе еще преподобный Никон Черногорец, преподобный же Кирилл Белозерский записал это в своем сборнике так: «О юродстве и прежние отцы говорили, что это путь не обязательный, а дело благорассуждения, оно может служить даже соблазном и во вред. В житии св. Симеона, юродивого ради Христа, пишется, что он молился за соблазняющихся, да не вменится им в грех». «Не погрешим, - говорит архиепископ Филарет, - если прибавим к сему, что самое вредное для нас дело - страсть к просторной жизни. Пусть боятся более всего этой страсти на всяком пути. А простота - верный вождь для праведных, - говорит премудрый (Притч. 11, 3)».
По преставлении 22 июля 1622 года тело угодника Божьего было погребено при храме в селе Воскресенском. В 1751 году усердными почитателями блаженного Киприана над его гробом был пристроен придел к храму в честь Покрова Божией Матери.
В иконописном подлиннике о блаженном говорится: «22 июля преставление святого праведного Киприана, иже Христа ради юродивого в селе Воскресенском, Суздальского чудотворца; подобием рус исчерна, власы с ушей повились, брада подобие Богослова, раздвоилась, в свите зеленой, ноги босы, руце молебныя».